о неких волнах...

Странно иногда получается. Напишешь стих, а через день как-то, в каком-то поезде читаешь то, что уже было написано в 1916 году Анной Ахматовой и понимаешь, что волну одну и ту же ловили. Пусть и на разных языках, пусть мне далеко до большой поэтессы. Но интересно как-то... Думаю стихи эти друг друга дополняют. Хотя могу и ошибаться... 

Анна Ахматова
Все отнято: и сила, и любовь.
В немилый город брошенное тело
Не радо солнцу. Чувствую, что кровь
Во мне уже совсем похолодела.

Веселой Музы нрав не узнаю:
Она глядит и слова не проронит,
А голову в веночке темном клонит,
Изнеможенная, на грудь мою.

И только совесть с каждым днем страшней
Беснуется: великой хочет дани.
Закрыв лицо, я отвечала ей...
Но больше нет ни слез, ни оправданий.
1916. Севастополь

Ольга Ящук

В цій пісочниці б’ю все горохом об стіни,

Навіжена, зациклена, дивна дитина.

На граблі наступаю щодня і постійно,

Без «пустого в порожнє» немає і днини.

Я не знаю де був наглядач мій суворий –

Легко бути собою і забути про себе.

Не диктує більш віршів муза схиблена, хвора.

Пам’ятаю що мусять. А що мені треба?

Не пробачать вже ті, в кого зламані крила.

У самої тепер серце, сповнене тріщин.

Та любов не горіла, а тільки іскрила,

Цю любов хворий мозок не повністю знищив.

Дайте шанс, поки ще не така безнадійна,

Бо у мене, нажаль, де не ступиш – болото.

Наглядач вже не спить  (заховала снодійне),

Зі слідів шиє лілій м’яку позолоту…

Вот еще. Написано мною немного раньше, а Анной позже в ее жизни.

Анна Ахматова
Из-под каких развалин говорю,
Из-под какого я кричу обвала,
Как в негашёной извести горю
Под сводами зловонного подвала.

Я притворюсь беззвучною зимой
И вечные навек захлопну двери,
И всё-таки узнают голос мой,
И всё-таки ему опять поверят.
<1959>, Ленинград

Ольга Ящук

Безысходность

Пленяет лунный свет просторы гиблых узниц,

глоток раскаяний вливается в глубины,

и вечность, вся в проказе, тянет руку,

от стен толкает холод жгучей льдины.

И сколько, вы скажите, ждать рассвета,

безмолвно гибнуть в безысходности бездействий,

бежать от мысли, что скребет: «Не подземелье – это???»,

давить улыбку (крысам для приветствий)?

А влажность почвы ждёт, пока проникнет Солнца лучик,

но лишь злорадствует в гниении здесь воздух.

В зрачках, заломленных сквозь призму дней, застыли тучи,

да не видать уж больше и рассветов новых…